Блудные дети киноиндустрии

Кто из нас не мечтал сниматься в кино! Кто не думал хоть раз о том, что миллионы, которые зарабатывают Бред Питт или Николь Кидман, можно было бы заработать самому (или самой). Вот только судьба чуток бы подтолкнула и привела в нужное место и в нужное время. Ведь может быть, именно у вас характерная нетипичная внешность, которую просто пока не заметили! Можно было бы даже начать со второстепенных ролей или с массовок, но только если бы режиссер сам пригласил вас, случайно встретив в баре или просто на улице… Меня не приглашали, я сам нашел в Интернете телефоны нескольких кинокомпаний и звонил, звонил... И всюду меня посылали, посылали… Как видно, кризис сыграл свою мрачную роль не только в жизни, но и в кино…

С пониманием ко мне отнеслись только в компании Star Media, одной из самых крупных в СНГ. Ее знают по сериалам «Смерть шпионам», «Широка река», «Спасите наши души» и другим киноработам. Компания как раз снимала в Киеве… Ленинград 1989 г. – для сериала с многообещающим названием «Блудные дети» . Мне разрешили поработать в массовке как раз в тот день, когда снималась драка в ленинградском видеосалоне.

Помните это смутное время бандитских «крыш», дефицитов, и американских фильмов, просочившихся сквозь щель в «железном занавесе»? Тогда кассетный видеомагнитофон, который теперь можно купить гривен за двести, стоил, как машина – около 5 000 советских рублей. Только партийные бонзы, народные артисты и криминальные элементы могли позволить себе такую роскошь. Наводчики оценивали квартиру по наличии в ней «видика». Как раз тогда первые советские бизнесмены и открывали первые видеосалоны. В маленьких залах самых различных организаций, где еще вчера проходили партсобрания или сборы трудового коллектива, сидели обычно человек двадцать-двадцать пять, вперившись в два телевизора «Электрон», лучше которых тогда в Союзе не было. Переводчик за кадром говорил монотонно и гнусаво, как будто нос ему зажали прищепкой. Изображение, воспроизведенное с Бог знает сколько раз переписанной кассеты, дрожало и переламывалось, но все же можно было разглядеть, как разбрасывает врагов молчаливый Брюс Ли, расстреливает – бесстрашный Чак Норрис и разрывает на куски – нынешний  губернатор Калифорнии, а тогда просто Железный Арни, Терминатор, фамилию которого на афишах писали как минимум в пятнадцати различных вариантах. А иногда напротив названия фильма вместо привычных жанров «Боевик», «Детектив» или «Комедия» появлялось волнующее «Эротика».

Под покровом темноты в зал проскальзывали люди, чтобы проверить на собственном опыте, НЕУЖЕЛИ ТАМ ВСЕ ПРЯМО ТАК И ПОКАЗЫВАЮТ? Посмотрев какую-нибудь невинную по нынешним меркам «Голубую лагуну» (голубой цвет тогда не ассоциировался с нетрадиционной сексуальной ориентацией) или «Греческую смаковницу», обалдевшие зрители убеждались: «ДА! ПРЯМО ТАК ВСЕ И ПОКАЗАЛИ!» Потом, в разговоре с друзьями можно было козырнуть: «Видел я эту смаковницу! Ниче так…»

В те времена умами и… еще много чем правили «Эммануэли» - 1, 2 и 3 и так далее. Кстати, именно первая «Эммануэль» ознаменовала начало сексуальной революции и в Европе. На закате Союза «девочек» пускали даже на больших экранах кинотеатров.

Именно этот фильм о развратной (по меркам семидесятых-восьмидесятых) и целомудренно-непорочной (по нынешним меркам) Эммануэли должны были смотреть в «Блудных детях» курсант со своей девушкой и еще двадцать с лишним мужчин: актеры и массовка. Девушка курсанта сама по себе выглядела очень экстравагантно в окружении двух десятков одетых в темное мужиков. По сценарию, малолетняя шпана задевает во время сеанса курсанта, завязывается потасовка, которая, понятное дело, мешает смотреть непорядочное кино порядочным людям. Короче, мужики в два счета выбрасывают малолеток за двери. Курсанта не трогают (он все же при погонах).  

Снимали эту сцену в бывшем Доме пионеров на Святошине. Зал, ни на йоту не изменившийся с совковых времен, подходил как нельзя лучше. На стенах висели модели самолетов, черно-белый портрет какого-то дядечки со Звездой Героя СССР, кресла были ободраны вполне в советском духе.

- Все пирсинги, сережки, «Найки» и «Адидасы» снимаем, - весело командовал режиссер Андрей Красавин, плечистый, деловитый, громкий, с длинными волосами, собранными на затылке в хвост, и щеками, заросшими легкой «мужественной» щетиной а ля Малахов. – Принесите вот этому и этому какие-то другие куртки. По-моему, двадцать лет назад таких еще не было.

Принесли, переодели, расставили глядящие в зал громадные камеры с широкими объективами. Симпатичные визажистки напудрили всех, кто попадал в кадр. «Эммануэль» смотрели недолго, удивляясь тому, как можно было эти наивные детские игры считать эротикой. Режиссер, как видно, знал, что эрошедевр 74-го не произведет на нас должного впечатления.

- Мне нужны ваши эмоции в кадре, - сказал он. – Поэтому смотреть будем другое, очень скучное кино!

Симпатичная девочка из съемочной группы поставила диск и, кажется, сама оторопела от того, что увидела на экранах двух старинных «Электронов». Стройная красавица в костюме Евы вместе с двумя атлетами в костюмах Адама разыгрывали пьесу «Зарождение жизни». Роли были явно несложными, артисты прекрасно с ними справлялись – может быть, потому, что слов в этих ролях не было вовсе, а только стоны. Я бы не советовал показывать эту пьесу на школьных уроках анатомии, но, думаю, будущим гинекологам и андрологам она могла бы послужить прекрасным пособием по мужской и женской физиологии. Наверное, я не ошибусь, если скажу, что в ней было практически все, что вообще может быть между мужскими и женскими телами.

Мы сидели обалдевшие, чувствуя себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Я не святой, но ТАКИЕ фильмы в компании мужиков, одна часть которых вполне годилась мне в отцы, а другая – в дети, я не смотрел НИКОГДА. Поэтому хотелось спрятать глаза, но вся сложность была в том, что смотреть нужно было именно в экраны. Причем режиссер по рации еще и корректировал нас, говоря кому в какой из двух телевизоров смотреть.

Пытаясь скрыть смущение, кто-то попытался пошутить, постонав вместе с веселой троицей. Зал грохнул от хохота, но ассистенту режиссера это совсем не понравилось.

- Эй! Кто там хочет пойти домой?! – грозно прикрикнул он, и смех мгновенно затих. – Ваш смех в кадре не нужен! Не забывайте, вы все смотрите «Эммануэль», самый сексуальный фильм 1989 года!

Пришлось внимательно смотреть и слушать. Режиссер был очень доволен.

- Как раз такие лица, как надо! – радостно говорил он, влетая на несколько секунд, чтобы сказать что-то операторам. – Вот так же дальше сидим и смотрим очень скучное кино! Второй дубль!

Когда в промежутках между дублями пленку останавливали, все вздыхали с облегчением. Теперь можно было и оглядеться и пошутить по поводу замершей на экранах в самых увлекательных позах троицы. Все старались не смотреть друг на друга и, наоборот, с интересом смотрели на нескольких женщин, тоже вынужденных смотреть «пьесу». Им, конечно, в этой ситуации позавидовать было трудно. 

Самый приличный стоп-кадр

- Если бы советский зритель увидел такую «Эммануэль», его просто хватил бы кондрашка, - сокрушенно заметила одна дама. – А вам уже и не знаешь, что и показывать…

- Может быть, что-нибудь с лошадками… - мечтательно заметил один молодой человек, и все снова покатились со смеху.

- Массовка – это ведь непрофессиональные актеры, - объяснила мне режиссерский ход ассистент по актерам Аня. – Едва ли у них получилось бы изобразить именно ту эмоцию, которую требовал режиссер. Поэтому не обессудьте…

- Слушай, так в массовке можно и трое суток сидеть, - поделился впечатлениями один пожилой актер. – А вот, к примеру, когда я участвовал в съемках рекламы «Билайна», мы двенадцать часов ходили – шаг назад, два шага вперед. Режиссеру, вишь, волну надо было изобразить. А однажды мы изображали посетителей казино. Так там тоже вертелась на шесте девочка почти в чем мать родила. Нам тогда выдали бутафорские пачки долларов, которые мы бросали на игральный стол. А недавно СТБ снимало программу про альфонса. Так один наш товарищ, усатый такой, и целовался с девками, и в постели с ними кувыркался. Вот это роль, я понимаю! А еще…

- По местам! Снимаем третий дубль! – зычно скомандовал ассистент режиссера.

(Продолжение следует).